Дюкова Людмила Ивановна

«Поля на поселке 1Мая были от улицы 1Мая до подстанции. После войны на них сеяли рожь, пшеницу, овес, вику. Вику сеяли за бараками до Лукинского леса вдоль линии. Она как горох – стручками, только меньше и горошины с пятнышками. Сажали ее для скотины, а мы, дети, ели. Еще сажали турнепс – наподобие свеклы, только желтый. Сажали его там, где сейчас стоят многоэтажные дома, а дальше, до подстанции, сеяли рожь и овес. Поля на поселке охранялись, их объезжал сторож на лошади. Поля совхоза были в Костенево и Ляхово (В томе 3 на странице 305 у Шулындиной написано, что совхоз в пос. 1Мая назывался «Сормовский пролетарий»). Контора совхоза была в Копосово. Начальником был Кашин. Позднее начальником был житель нашего поселка Бедняков Михаил Васильевич.
Косилка была на тракторе, она не молола, только скашивала. За первым детсадом около железной дороги было «гумно». Там была машина, которая молотила зерно, после обмолачивания оставалась солома, которую впоследствии стелили скотине и использовали для набивки матрасов. Раз в год солому в матрасах (к Пасхе) меняли. Наматрасники стирали и набивали новой соломой.
Зерно хранили в деревянном амбаре, который находился напротив остановки автобуса №105. Рядом было хранилище, в нем в земле хранили овощи. В годы войны около амбара стоял прожектор.
Молоко отправляли так: пригоняли по железной дороге товарный вагон, и на лошади молоко во флягах подвозили к вагону, прямо во флягах и грузили в вагон.
Водокачки в поселке не было. Воду возили с речки деревянной бочкой на санях. Зимой на этих санях рядом с бочкой мы ездили в школу на Красный Мыс. Около бараков стоял чан большой для воды со шлангами брезентовыми на случай пожара.
Во время войны заболели мы с братом брюшным тифом, были без сознания, бредили. Лежали в больнице в Большом Козино. Когда начали выздоравливать, очень хотелось мне есть, просила хлеба у медработников. Они говорят: «Сейчас привезут на лошади, и принесем вам». Хлеб ржаной, а как ели, вкусно было!
Отец мой, Ермилычев Иван Дмитриевич, с 1904 года рождения. Приехал он с семьей на поселок 1Мая перед войной примерно в 1938-39 году. Мама Евгения Михайловна 1906 года рождения. Прислали отца сюда по направлению ветврачом в совхоз. Он участник Великой Отечественной войны. Вернулся с фронта в 1945 году.
В начале 50-х годов отец умер, брат был в армии в Германии. Председатель совхоза Бедняков Михаил Васильевич решил нас с мамой выселить из комнаты – не работали мы в совхозе. Мама поехала, достала справку, что брат в армии, и нас оставили в бараке. После войны отцу дали место на улице 1Мая (ул. 1Мая – 31) под постройку дома. Строили мы его с мамой вдвоем.
В 1958 году вышла замуж за Дюкова Владимира Николаевича. В 1963 году построили мы дом на улице 1Мая – 52. Сейчас в нем живут Колесовы.
После школы 3 года я проработала на «Красном Сормове» подсобницей каменщика в ремонтно-строительном цехе. Бетонировали полы, клали кирпич, потом по знакомству перешла на кран, проработала на нем 14 лет.
Хорошо запомнился день 18 января 1970 года. В этот день я работала на кране, ставила торпеду на подводную лодку. И вдруг пошел белый пар, запахло лекарством, и я все пыталась загородить рот воротником. Сказали, что труба паровая лопнула в 5 отсеке. Этот отсек был секретным, охранялся вахтером. Работы выполняли под расписку. Работали в белых халатах, перчатках, респираторах. В 9 утра прогремел этот взрыв (заглушка на реакторе сорвалась), и нас до половины 12-го вечера не выпускали с завода. После взрыва привезли меня домой двое сопровождающих, с ними был дозиметр, и даже дома нашли радиацию. Но ничего нельзя было говорить, эта тема до 90-х годов была под запретом. В 5 отсеке работало 7 человек. После взрыва их всех в Москву на самолете отправили. Все 7 человек вскоре умерли. Среди них был 24-летний парень из Лукино. 3 месяца цех был закрыт. Потом мы ходили во всем белом: респираторах, халатах, носках, чепчиках – считалось, что к белому радиация меньше пристает.
С 70-го года работала на БПФ птичницей. Проработала 25 лет».